although it was dark

What I want is to have a good sleep — Чего я хочу, так это выспаться

She said that she would go to New York — Она сказала, что поедет в Нью-Йорк

It was the film that I had already seen — Это был фильм, который я уже видел

There was much to arrange before I could leave — Надо было уладить много дел, перед тем как я мог уехать

John, who pretended to be gallant, volunteered to accompany the ladies in a walk — Джон, который старался выглядеть галантным, вызвался сопровождать дам на прогулке

The lamps were not alight, although it was dark — Фонари не горели, хотя было темно

After they had gone aft, we went into the fo'cas'le — После того как они ушли на корму, мы пошли в носовой кубрик

“And when you turned and looked, Marten was gone… gone west. Yet there was a man in Marten’s entourage, a man who affected the dress of a monk and the shaven head of a penitent—” / “Walter,” the gunslinger whispered. “You… you’re not Marten at all. You’re Walter!” / The man in black tittered. “At your service.” — А когда ты опомнился, Мартен уже ушёл… ушёл на Запад. Однако был в окружении Мартена один человек, тот, что облачился в монашескую сутану и обрил голову, как в знак покаяния… / – Уолтер, – прошептал Стрелок. – Ты… ты вовсе не Мартен. Ты – Уолтер! / Человек в чёрном захихикал. / – К вашим услугам. (ТБ 1)

“I made your father and I broke him,” the man in black said grimly. “I came to your mother through Marten and took her. It was written, and it was. I am the furthest minion of the Dark Tower. Earth has been given into my hand.” — Я создал твоего отца, я же уничтожил его, – сказал человек в чёрном. – Через Мартена я пришёл к твоей матери и получил её. Так было написано, и так стало. Я миньон Тёмной Башни. Мне была отдана вся Земля. (ТБ 1)

“Then hear this: when you returned, Marten had gone west, to join the rebels. So all said, anyway, and so you believed. Yet he and a certain witch left you a trap and you fell into it. Good boy! And although Marten was long gone by then, there was a man who sometimes made you think of him, was there not? A man who affected the dress of a monk and the shaven head of a penitent—” / “Walter,” the gunslinger whispered. And although he had come so far in his musings, the bald truth still amazed him. “You. Marten never left at all.” / The man in black tittered. “At your service.” — Тогда слушай: когда ты возвратился из Меджиса, Мартен уже ушёл на запад, чтобы примкнуть к мятежниками. Так по крайней мере все говорили, и ты в это поверил. Однако перед своим уходом он и одна ведьма подстроили для тебя западню, в которую ты попался. Славный малый! И хотя Мартена вроде бы уже давно не было в Гилеаде, но один человек сильно тебе о нём напоминал. Был там такой? Человек в сутане монаха с выбритой головой, похожий на кающегося грешника… / – Уолтер, – прошептал стрелок. В своих размышлениях он уже приходил к подобному предположению, но всё же обнажившаяся правда потрясла его. – Это ты. Мартен вовсе никуда не ушёл. / Человек в чёрном хохотнул. – К вашим услугам. (ТБ 1, r.)

“I made your father and I broke him,” the man in black said grimly. “I came to your mother as Marten—there’s a truth you always suspected, is it not?—and took her. She bent beneath me like a willow… although (this may comfort you) she never broke. In any case it was written, and it was. I am the furthest minion of he who now rules the Dark Tower, and Earth has been given into that king’s red hand.” — Я создал твоего отца, и я же уничтожил его, – мрачно сказал человек в чёрном. – Я пришёл к твоей матери в образе Мартена, о чём, думаю, ты всегда догадывался. Я завладел ею. Она согнулась подо мной, как плакучая ива, хотя, если это тебя утешит, я не сумел её надломить. Так было написано, и так стало. Я самый миньон того, кто вершит свою власть в Тёмной Башне. Земля была отдана в алые руке того короля. (ТБ 1, r.)

He had progressed through the khef over many years, and had reached the fifth level. At the seventh or eighth, he would not have been thirsty; he could have watched his own body dehydrate with clinical, detached attention, watering its crevices and dark inner hollows only when his logic told him it must be done. He was not seventh or eighth. He was fifth. So he was thirsty, although he had no particular urge to drink. — Стрелок много лет совершенствовался в искусстве выживания – кеф – и достиг пятого уровня. На седьмом или восьмом он вообще не будет испытывать жажды; он будет точно управлять своим телом, принимая воду только тогда, когда подскажет ему расчёт. Но он не был пока ни на седьмом, ни на восьмом уровне, он был на пятом. И испытывал жажду, хотя особой потребности в воде у него не было. (ТБ 1)

“You don’t have any idea what door it might open?” Roland asked Eddie. “That was not part of your khef?” / “No—but it might be good for something even though it isn’t done.” He held the key out to Roland. “I want you to keep it for me.” — Возможно, тебе известно, какую дверь он отмыкает? – Роланд обращался к Эдди. – Не значилось ли это в предначертаниях твоего кеф? / – Нет… но на что-нибудь он, может, и сгодится, хоть и недоделанный. – Молодой человек протянул ключ Роланду. – Я хочу, чтобы он хранился у тебя. (ТБ 3)

They shared each other’s thoughts, Roland had said; sharing khef was part of what ka-tet meant. And what had been seeping into Jake’s thoughts ever since Roland stepped into the aisle and began to try Blaine with riddles from his young days was a sense of doom. — Они разделяют мысли друг друга, говорил Роланд. Разделенный кхеф – один из атрибутов катета. И сейчас, когда Роланд вышел в проход и начал испытывать Блейна загадками, которые слышал в молодости, в мыслях у Джейка стало проскальзывать ощущение обречённости. (ТБ 4)